Подробности дела экс-менеджера Сбербанка Раковой и ректора Шанинки Зуева

Подробности дела экс-менеджера Сбербанка Раковой и ректора Шанинки Зуева

Заявление в полицию написала и. о. гендиректора Фонда новых форм развития образования Юлия Пономарева, но к этому моменту у полиции уже была готова экспертиза контрактов Шанинки и фонда.

7 октября экс-замминистра просвещения Марину Ракову обвинили в крупном мошенничестве с деньгами, выделенными из бюджета на образование. Фигурантами дела стали Сергей Зуев, ректор Московской высшей школы социальных и экономических наук (Шанинка), экс-менеджеры Сбербанка Максим Инкин и Евгений Зак, а также сотрудница РАНХиГС Кристина Крючкова. 

В деле фигурирует один потерпевший, стало известно Forbes, — это Фонд новых форм развития образования, подведомственный Министерству просвещения. Именно он заключал контракты с Шанинкой, которые и вызвали вопросы у следствия. Заявление в полицию написала исполняющая обязанности генерального директора фонда Юлия Пономарева. Об этом рассказал Forbes источник, знакомый с материалами дела.

Forbes направил запрос в Минпросвещения и фонд, ожидает ответа. 

Новости по теме: Метелева освободили от должности замруководителя Россотрудничества

Экспертиза и заявление

Пономарева написала заявление в полицию еще 3 августа, рассказывает источник, знакомый с материалами дела. Оно было достаточно коротким, в нем не были названы конкретные люди, она просила провести проверку в отношении неустановленных лиц и контракты фонда с Шанинкой. Один из них касался разработки и апробации модели создания и работы профессиональных сообществ педагогов, а второй — сопровождения деятельности центров непрерывного повышения квалификации учителей. Оба контракта были частью проекта «Учитель будущего» — это часть нацпроекта «Образование».  

Примерно за месяц до этого сотрудники московской полиции самостоятельно заказали у Российской академии образования (РАО) проверку этих контрактов. Что стало причиной такого интереса, выяснить не удалось. В конце июля РАО представило экспертизу двух контрактов, следователи представляли ее на заседаниях суда, на которых решался вопрос о мере пресечения всем четырем фигурантам дела. Экспертизу изучила редакция.

Ее проводили три сотрудника РАО, закончили они в конце июля, то есть до того, как Пономарева написала заявление в полицию. Для отчета они должны были ответить на несколько вопросов. В частности, сообщить, какие работы, в каком объеме и на какую сумму сделала для фонда Шанинка, соответствуют ли результаты этих работ тому, что описано в техзадании к контрактам, и могут ли результаты работ применяться на практике. Отчет занимает 37 страниц, в заключении эксперты пишут, что результаты выполненных работ не соответствуют требованиям техзадания, а сами результаты не применимы на практике в момент сдачи заказчику (то есть фонду) и в целом не могут использоваться по целевому назначению.

Следователи показали Пономаревой результаты экспертизы, а она согласилась с ее выводами, рассказал источник, знакомый с материалами дела. 

Forbes направил запрос в столичное управление МВД России, а также в пресс-службу Российской академии образования, ожидает ответа. 

О том, что экспертиза двух контрактов  в основе дела, ранее писала «Медуза» (издание признано иноагентом). РАО возглавляет бывшая министр просвещения и бывшая начальница Раковой Ольга Васильева. Источник «Медузы», близкий к  Минпросвещения, утверждал, что между Васильевой и Раковой во время работы в министерстве был острый конфликт, но не говорил, почему они поссорились. 

Как развивалось дело

Спустя четыре дня после заявления Пономаревой, 7 августа, Главное следственное управление ГУ МВД по Москве возбудило дело о мошенничестве в особо крупном размере (ч. 4 ст. 159 УК РФ). 

В конце сентября по этому делу Тверской суд арестовал и отправил в СИЗО первых подозреваемых — Максима Инкина (был врио главы фонда), Евгения Зака (он был в фонде его заместителем), а также Кристину Крючкову (она была исполнительным директором Шанинки). 7 октября суд арестовал Марину Ракову. 

12 октября ректора Шанинки Сергея Зуева задержали по подозрению в хищении 21,3 млн рублей и  на допрос из больницы, где он проходил лечение в связи с хроническим заболеванием. 

Тверской суд отправил его под домашний арест, несмотря на то что следствие просило арестовать подозреваемого. 19 октября прокуратура подала апелляцию на это решение и попросила суд заменить Зуеву домашний арест на содержание в СИЗО, сообщила пресс-служба Тверского суда Москвы. 

Новости по теме: «Если Розсыпало все расскажет, получим операцию «чистые руки»

19 октября Зуеву  обвинение по ч. 4 ст. 159 УК РФ, сообщил редакции его адвокат Сергей Севрук. Сергей Зуев вину не признает, во время предъявления обвинения 19 октября ему пришлось вызывать скорую помощь из-за высокого давления, но в больницу он ехать отказался и согласился ответить на вопросы следователя, сказал Forbes Севрук. 

В чем обвиняют Зуева

Источник, знакомый с материалами дела, рассказал, что в обвинении Зуеву говорится, что Марина Ракова с октября 2018 года по март 2020 годы (тогда она была заместителем министра просвещения) вместе с Зуевым, Инкиным, Заком, Крючковой и другими «неустановленными» соучастниками задумали похитить бюджетные средства, которые выделялись на проект «Учитель будущего». В итоге в сентябре 2019 года они обеспечили заключение двух договоров между Шанинкой и Фондом новых форм развития образования.

Затем Зуев и Крючкова и «другие сотрудники» Шанинки, действуя по указанию Раковой, предоставили фонду результаты работ по двум контрактам, которые следствие называет фиктивными. А Инкин и Зак, опять же действуя по указанию Раковой, знали, что результаты работ не соответствуют техзаданию, но приняли их. После этого с ноября 2019 года по март 2020 года фонд перечислил Шанинке чуть более 21 млн рублей, которыми Ракова, Зуев, Инкин, Зак и Крючкова «распорядились по собственному усмотрению». В итоге фонд получил ущерб в особо крупном размере, а Зуев совершил преступление по статье 159  УК РФ, пришло к выводу следствие, говорит источник, знакомый с материалами дела. 

Источник знакомый с материалами дела, сказал, что в обвинительном заключении не фигурируют упоминания экспертизы РАО, также остается неясным, какие именно результаты работ проверяли сотрудники РАО, если обвинение в результате считает эти результаты фиктивными.