Рост зарплат и санкции привели к потребительскому буму в России

Рост зарплат и санкции привели к потребительскому буму в России

Приводим основные моменты статьи.

«По мере того как конфликт затягивался, растущие зарплаты в бурно развивающейся оборонной промышленности вынудили гражданские предприятия не отставать. Без этого невозможно привлечь работников в период острой нехватки рабочей силы.

В результате Россия неожиданно оказалась в эпицентре бума потребительских расходов.

«Реальные зарплаты стремительно растут… У вас есть люди, которые до полномасштабного конфликта почти ничего не зарабатывали… у которых внезапно появились огромные деньги», — говорит эксперт по российской экономике из Немецкого института международных отношений и безопасности Янис Клюге.

Новости по теме: Депутатку из "Единой России" в Челябинске ударил ее коллега-однопартиец

По данным Росстата, реальная заработная плата выросла почти на 14%, а потребление товаров и услуг — примерно на 25%.

По данным российского Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования, в этом году ожидается дальнейший рост реальной заработной платы на 3,5%, а также увеличение реальных располагаемых доходов на 3%.

Уровень безработицы, который, в 2022 году составлял 7-8%, сейчас находится на рекордно низком за все постсоветское время уровне в 2,6%.

Этот взрывной рост зарплат ощущается во всем социально-экономическом спектре, кардинально меняя жизнь широких слоев трудящихся. Ткачихи, которые в декабре 2021 года зарабатывали в рублевом эквиваленте 250-350 долларов в месяц, теперь могут получать 120 000 рублей (1400 долларов) в месяц, говорит политолог Екатерина Курбангалеева. Средняя зарплата водителей-дальнобойщиков выросла на 38% по сравнению с прошлым годом.
Курьер теперь может зарабатывать 200 000 рублей в месяц (более 2000 евро).

В то же время западные санкции и российский контроль за движением капитала привели к тому, что средства богатых граждан оказались «заземлены» внутри страны. Это способствовало росту сектора роскоши и придало Москве и Санкт-Петербургу атмосферу современных бумтаунов (городов, переживающих внезапный рост бизнеса и населения).

«Все, кто относится к верхнему среднему классу, просто наслаждаются хорошей жизнью», — говорит московский инвестор и предприниматель Сергей Ишков, отмечая количество новых ресторанов и бурно развивающийся рынок электронной коммерции.

Один российский олигарх сказал FT, что «почти все, кого я знаю, кто уехал из России после февраля 2022 года и либо вернулся, либо путешествует там, говорят, что Москва — лучший город в мире».

У многих россиян есть ощущение, что их финансовое положение улучшается. Более 13% оценивают его как «хорошее» — это самый высокий показатель с 1999 года, сообщает Росстат. Число тех, кто оценивает свое материальное положение как «плохое» или «очень плохое», также находится на рекордно низком уровне — около 14% и 1% соответственно.

«Люди получают такие высокие зарплаты. Что же делают русские люди? Они потребляют как сумасшедшие, и это потребление создает внутренний спрос», — говорит научный сотрудник Российско-Евразийского центра Карнеги в Берлине Александра Прокопенко.

Ретейлеры и сфера потребления спешат отреагировать. «Ростикс», российский преемник KFC, планирует в этом году открыть 100 новых точек, а потребление кофе на вынос в стране никогда не было таким высоким.

Внутренний туризм также процветает.

Сотрудник одной из российских компаний по бронированию путешествий отмечает, что из-за санкций спрос на внутренние перелеты резко увеличился, несмотря на рост цен на авиабилеты. «Практически впервые авиакомпаниям стало выгодно летать по России», — говорит собеседник.

Отток капитала из России также замедлился. «В верхнем сегменте все понятно: у людей много денег, им некуда их тратить, поэтому они тратят их на эксперименты. Если раньше они выводили деньги, открывали какие-то счета, покупали квартиры в Черногории, то теперь все эти деньги находятся в стране», - говорит петербургский ресторатор Антон.

Бум потребительских расходов в России - это результат, совершенно отличный от того, что ожидали экономисты в начале войны.